В июле 2014 года, когда исполнялось 110 лет со дня смерти А.П. Чехова, мы с Артом в очередной раз мы поехали в Мелихово. Как всегда, оно встречает нас статуей Антона Павловича работы скульптора Ю. Чернова, которая мне очень нравится.
Чехов купил Мелихово в 1892 году. Так выглядел писатель в 1898 году – всем знакомый, узнаваемый образ.
Чеховской усадьба была всего 7 лет. Но сколько им здесь написано, сколько прожито и пережито, сколько сделано. Сколько великих гуляло с ним по дорожкам и аллеям, и сколько простых крестьян приходили к доктору Чехову.
Гости в Мелихово не переводились. Как они там все умещались в этом небольшом домике? Вот первое, что приходит на ум, когда проходишь по комнатам.
На колокольчике дом изображен с другой стороны, там, где открытая веранда, на которой сейчас играют спектакли, проходят фестивали.
Я, конечно, могла перечитать что-то из Чехова на предмет того, что, где и как он говорит о колоколах или колокольчиках. Но я подумала, что можно пойти немного по другому пути и посмотреть на колокола и колокольчики в жизни Чехова. Причем, основываясь не на его произведениях, а на воспоминаниях о нем.
В доме-музее, кстати, колокольчиков нет. Но есть колокол на главной усадебной дорожке.
Он висит на столбе рядом с домом. Колокол подлинный. Чехов купил его, чтобы по звону все гости и все домашние собирались на обед. А крестьяне, заслышав звон, знали, что время 12 часов пополудни.
У нас дома уже лет 18 сбор на обед происходит подобным же образом. И даже сейчас, когда дети «вылетели из гнезда», сигнал мужу по-прежнему подается трезвоном.
В книге Дональда Рейфилда «Жизнь Антона Чехова» читаем, что после покупки Мелихово и переезда туда семьи полностью сгорело соседнее имение. «Антон немедленно обзавелся новым колодезным ведром, колоколом, ручным пожарным насосом и решил расширить пруд около дома». Вот интересно, это же колокол имеется в виду? Или специальный, для пожаров?
И дальше читаем: «В 1898 году Чехов оставил за собой Мелихово как летнее жилье и управлял им из Ялты…Удержать в руках разлаживающееся хозяйство никому уже было не под силу… В округе стали пошаливать воры, и Роману (слуге) приходилось ночами звонить в колокол, чтобы отпугивать незваных гостей». Опять же, о каком колоколе идет речь? Впору ехать в следующий раз и задать экскурсоводу свои вопросы.
В Мелихово была старинная церковь Рождества Богородицы 1757 года. Чехов расширил ее и «договорился о строительстве колокольни». В августе 1896 года «предстояло освятить новую колокольню. Антон распорядился выкрасить церковь в оранжевый цвет». Купола венчали полированные «зеркальные» кресты. Эти кресты блестели «на солнце и при луне, точно маяк на море» и были видны издали «на целые тринадцать верст». В 1994 году церковь сгорела, в 1999 восстановлена, но колокольни при ней уже нет.
Возможно, Чехов построил церковь с колокольней, потому что «получил в детстве религиозное образование и такое же воспитание – с церковным пением, с чтением апостола и кафизм в церкви, с исправным посещением утрени, с обязанностью помогать в алтаре и звонить на колокольне». Так писал он письме литератору Щеглову.
Вторая мелиховская звонница современная, 1998 года. Она принадлежит Крестовоздвиженской церкви. Звонница рубленая, деревянная.
Несколько отрывков из воспоминаний о Чехове К.С. Станиславского. О премьере «Дяди Вани»:
«В театре была стужа, так как он был весь в щелях и без отопления… Вечером мы гримировались все в одной маленькой уборной и нагревали ее теплотой своих тел… В восемь часов пронзительный ручной колокольчик сзывал публику на первый спектакль «Дяди Вани».
О работе над пьесой «Три сестры»: «Среди всех его волнений об участи пьесы он немало беспокоился о том, как будет передан набат в третьем акте во время пожара за сценой. Ему хотелось образно представить нам звук дребезжащего провинциального колокола. При каждом удобном случае он подходил к кому-нибудь из нас и руками, ритмом, жестами старался внушить настроение этого надрывающего душу провинциального набата».
О работе над «Вишневым садом»: «Спектакль налаживался трудно; и неудивительно: пьеса очень трудна… Чтобы помочь актерам, расшевелить их аффективную память, вызвать в душе творческие провидения, мы пытались создать для них иллюзию декорациями, игрою света и звуков. Иногда это помогало, и я привык злоупотреблять световыми и слуховыми сценическими средствами.
– Послушайте! – рассказывал кому-то Чехов, но так, чтобы я слышал, – я напишу новую пьесу, и она будет начинаться так: «Как чудесно! Как тихо! Не слышно ни птиц, ни собак, ни кукушек, ни совы, ни соловья, ни часов, ни колокольчиков, и ни одного сверчка». Конечно, камень бросался в мой огород».
Н.Д. Телешов в своих воспоминаниях о А.П. Чехове пишет, что Антон Павлович, его младший брат Михаил, писатель Гиляровский и Станиславский пошли как-то в трактир для ночных извозчиков. «Сели за стол, покрытый серой, не просохшей с вечера скатертью. Подали нам чай с лимоном и пузатый чайник с кипятком. Но от нарезанных кружочков лимона сильно припахивало луком.
– Превосходно! – ликовал Антон Павлович. – А вы вот жалуетесь, что сюжетов мало. Да разве это не сюжет? Тут на целый рассказ материала…
– А вот это разве не сюжет? – указал он в окошко на улицу, где стало уже светать. – Вон смотрите: идет монах с кружкой собирать на колокол… Разве не чувствуете, как сама завязывается хорошая тема?.. Тут есть что-то трагическое – в черном монахе на бледном рассвете…»
А.И. Куприн вспоминал, как в разговорах с литераторами Чехов излагал свои мысли о сюжетах и технике письма. Нашлось место и колокольне. «…он требовал от писателей обыкновенных житейских сюжетов, простоты изложения и отсутствия эффектных коленец. «Зачем это писать, – недоумевал он, – что кто-то сел на подводную лодку и поехал к Северному полюсу искать какого-то примирения с людьми, а в это время его возлюбленная с драматическим воплем бросается с колокольни? Все это неправда, и в действительности этого не бывает».
Возвращаясь в Мелихово, хочу добавить, что оно замечательно в любое время года, но в августе так и благоухает цветами. Известно, что Чехов очень любил цветы. Покупал всегда душистые и неприхотливые, любил выращивать розы. Он сажал розы разных сортов и цветов, но вырастали почему-то только белые.
В «Воспоминаниях» Щепкина-Куперник пишет: «А у всех Чеховых есть одно замечательное свойство: их «слушаются» цветы и растения, и всё, что бы они ни посадили, хорошо принимается. А.П. сам сажал, высеивал, обрезал розы, гордился своим садом». А самой Татьяне Львовне на подаренной ею книге Чехов делает такую надпись: «Тюльпану моей души и гиацинту сердца моего милой Татьяне Львовне Щепкиной-Куперник».
Около главного дома усадьбы растут циннии.
Мне показалось, что цветочек на моем колокольчике – тоже цинния. Теперь, «породнившись» с теми, что цветут на чеховской клумбе, он стал особенным.
Остальные фото альбома «Усадьба Мелихово» можно посмотреть тут.
Цитаты взяты из книг Дональда Рейфилда «Жизнь Антона Чехова» http://e-libra.ru и «А.П. Чехов в воспоминаниях современников» http://bookz.ru
Т.Л. Щепкина-Куперник «Воспоминания», «Захаров», Москва, 2005
